100 дней Зе-власти. Как поменялась Украина с монобольшинством, Гончаруком и Рябошапкой

Сегодня – 100 дней с момента первого заседания новой Верховной Рады, на котором было сформировано монобольшинство "Слуги народа" и утверждены премьер, правительство и генпрокурор.

Собственно говоря, именно с этого момента Зе-команда и взяла всю власть в стране в свои руки. Поэтому сейчас мы отмечаем не только 100 дней правительству, но и 100 дней Зе-власти.

Что за это время стало понятно о курсе Украины и наших перспективах, анализирует "Страна".

1. Курс Украины: "Порошенко лайт"

Когда Зеленский только шел к власти, в первые месяцы его правления была популярной теория, что в общих чертах новый президент будет повторять курс своего предшественника, но без "перегибов".

То есть – "Порошенко лайт".

На самом деле, эта теория оправдалась лишь отчасти. В каких-то сферах Зеленский действительно ведет себя как "Порошенко лайт", но в некоторых наоборот – курс "попередника" он углубил и расширил до такой степени, что впору его называть "Порошенко хард".

"Лайт" – это, прежде всего, гуманитарная политика и, отчасти, внешняя.

Определяется это политической целесообразностью.

Зеленского избрали как президента мира – человека, который вернет страну от "военного" к нормальному пути развития, закончит конфликт на востоке, на каком-то уровне восстановит отношения с Россией, чтоб они не были откровенно враждебны, перестанет использовать конфронтационную риторику, раскалывающую страну.

Далеко не все из этого новый президент может или хочет выполнить, но в целом пытается соответствовать, чтоб не свести свой рейтинг к 8% Порошенко. О мирном процессе и войне на Донбассе поговорим ниже.

Но пока отметим, что по чувствительным темам риторика Зеленского значительно мягче, чем у экс-президента.

Он почти не поднимает церковную тему, старые украинизаторские законы не отменяются, но и новые не вводятся.

Он выделил в своей команде человека, которому позволено говорить вещи, за которые обычно называют "сепаром". Речь идет о Сергее Сивохе – советнике секретаря СНБО, который, по всей видимости, станет главным коммуникатором от Зе с Донбассом, а если дойдет дело до выборов на неподконтрольных территориях, то будет представлять на них команду президента.

Сивохо призывает не обзывать жителей Донбасса "сепарами", не разжигать в их отношении ненависть, а наоборот – делать шаги им навстречу, платить пенсии и так далее.

На общем фоне окружение Зеленского он, скорее, исключение, но показательное.

При всем при этом, каких-либо реальных перемен в изменении гумманитарной политике не происходит. Украинизация не сворачивается. Откровенное разжигание в медиа ненависти к Донбассу не пресекается на государственном уровне. Националисты по-прежнему чувствуют себя хозяевами улицы, а уголовные дела против них не расследуются (типичный пример – Сергей Стерненко).

Но риторика поменялась.

2. Курс Украины: "Порошенко хард"

А вот в социально-экономической сфере курс Порошенко проводится более последовательно, чем при самом Порошенко.

Как и раньше, этот курс определяется пожеланиями МВФ и западных партнеров и стоит на нескольких китах: сокращение социальных расходов, постепенное повышение налоговой и тарифной нагрузки, урезание социальных льгот и прав, приватизация.

При Порошенко с этим были проблемы. Беспокоясь о своем рейтинге и о переизбрании на второй срок, экс-президент частично саботировал некоторые пожелания. Так, тарифы он повышал охотно и регулярно, а вот, допустим, вводить кассовые аппараты для малого бизнеса. урезать права работников через Трудовой кодекс и снимать мораторий на продажу земли он не отваживался.

Зато все это с успехом делает правительство Гончарука, сфомированное при Зеленском.

Тарифы, правда, не повышаются (по крайней мере пока). Но это происходит не из-за сопротивления властей требованиям МВФ, а из-за падения цен на энергоносители. Нынешние (уже многократно до того повышенные) тарифы вполне обеспечивают высокую норму прибыли.

Правда, у Зеленского обещали их снизить. Но об этом, вплоть до конца ноября, когда обнаружилось, что рейтинг Зе упал на 20%, никто не вспоминал. 30 ноября президент созвал срочное совещание по снижению тарифов, на котором никаких решений принято не было. Президент затем лишь сказал, что придумана некая схема, которая позволит снизить тарифы в следущем году.

В остальном же, все пожелания МВФ, которые не решались воплотить в жизнь ни Ющенко с Тимошенко, ни Янукович, ни Порошенко, сейчас активно реализуются. И рынок земли, и Трудовой кодекс, и постепенное изничтожение упрощенной системы налогообложения.

При этом, рост зарплат и пенсий, как и завещал МВФ, идет на очень скромном уровне.

Еще одна сфера, в которой ситуация рискует ухудшиться в сравнение с временами Порошенко – это медиа и свобода слова. При предыдущем президенте власть активно давила независимые СМИ, бросала в тюрьмы журналистов, натравливала на них радикалов. Но попытки на законодательном уровне закрутить гайки окончательно так довести не смогла.

В основном из-за того, что предыдущий парламент Банковая в достаточной степени не контролировала.

Сейчас – контролирует, а потому и пытается через инициативы министра Бородянского "нагнуть" медиа, угрожая им закрытием и уголовной ответственностью за "дезинформацию".

Тоже самое касается отношения к телеканалам 112 и NewsOne. Закрыть их хотели еще при Порошенко, но в реальности начали лишать лицензий только при Зеленском.

Зе-команда демонстрирует желание установить полный контроль над медиа-пространством. Куда более жесткий, чем был при Порошенко или Януковиче.

3. Внешняя политика: Трамп и Коломойский смешали карты

Необходимость поддерживать в избирателях веру в свои мирные намерения с самого начала заставляли Зеленского смягчить риторику в отношении России и лично Путина.

Общая канва его речей осталось прежней ("сопротивление стране-агрессору"), но тон стал не столь радикальным как при Порошенко. Всем своим видом Зеленский дает понять, что не закрывает дверь для переговоров с Кремлем.

Впрочем, в остальном внешнеполитический курс повторяет предыдущие года (ориентация на Запад, сворачивание связей с Россией), однако с двумя важными отличиями.

Во-первых, и в главных, это раздрай между демократами и республиканцами, которые разрушили ту привычную картину мира, в которой Киев пребывал все последние пять лет. Фактически за это время, Вашингтон установил плотный контроль за многими процессами в Украине.

Но осуществлял этот контроль госаппарат, в котором преобладали сторонники Демпартии США. Причем ситуация в этом смысле после победы Трампа не изменилась. Процессы по Украине продолжали контролировать теже люди.

Но все поменялось, когда в начале 2019 года Трамп, готовясь к схватке с Байденом, решил использовать украинский кейс – историю с вмешательством Украины в американские выборы на стороне Клинтон в 2016 году и историю с работой сына Байдена Хантера в компании "Бурисма" экс-министра времен Януковича Злочевского. Уголовные дела против этой компании до прихода Хантера Байдена открывались, а после прихода – закрылись.

Помогать в этом Трампу взялся генпрокурор Юрий Луценко, который, таким образом, пытался сохраниться в политике после ухода Порошенко. А затем версию о коррупционном следе Байдена повторил и экс-генпрокурор Шокин, который утверждает, что был уволен Порошенко по приказу Байдена-старшего из-за расследования уголовных дел по "Бурисме".

На этом фоне Трамп сразу поставил перед командой нового президента условие хороших отношений – помочь в расследовании против Байдена. Была уволена посол Йованович, а близкий соратник президента США Джулиани лично занялся украинским вопросом.

В тоже время, госаппарат, по-прежнему ориентированный на демократов и реально управляющий американо-украинскими отношениями, против всего этого решительно протестовал.

Зеленский оказался на растяжке, а Киев – дезориентирован, так как было непонятно кого теперь в Вашингтоне слушаться.

Правда, после начала процедуры импичмента и ареста ряда лиц, которые помогали Трампу по Украину (Фрумана и Парнаса) ситуация вновь качнулась в пользу демократов, которые постепенно восстановливают свой контроль над процессами в Украине.

Близкие к ним люди вошли в силовые структуры – генпрокуратуру и СБУ, удержался в своем кресле Сытник, которого первоначально у Зеленского хотели "сбить". Понятные им люди ("соросята") занимают ключевые посты в правительстве.

Но полной гармонии мешает, помимо Трампа, еще один человек – Игорь Коломойский.

Олигарх немало получил от смены власти и намерен получить еще больше. Например, прощение долгов по "Приватбанку".

И в этом ему сильно мешает Запад и его лобби в Зе-команде. Плюс к тому, остаются проблемы с уголовными делами в США.

В таких условиях, Коломойский начал открыто заявлять о необходимости смены курса страны – повороте от Запада к России, прекращения выполнения рекомендаций МВФ.

Пока это все выглядит как шантаж Запада, чтоб тот перестал на него давить, а начал договариваться.

Но если договориться не получиться, а наоборот – Запад перейдет к активным действиям против олигарха, то варианты развития событий могут быть самые разные.

4. Вместо моновласти – внутренняя многовекторность

Создание монобольшинства в Раде породило ожидания, что многолетний политический бардак в стране закончится. Кто-то этого ждал с надеждой ("наконец-то наведут порядок!"), кто-то с опаской ("установление диктатуры, всевластие Коломойского" и т.д.).

На практике же вышло все совсем иначе.

Зе-команда очень быстро раскололась на множество мелких и враждующих друг с другом групп, которые начали поочередно вступать в сепаратные отношения с внешними силами.

Названия этих групп известны – это люди Коломойского, "соросята"+Пинчук, люди самого Зеленского ("Квартал"), группа друга Зеленского Павлюка, Хорошковский и его люди, Аваков (сотрудничающий с Коломойским, но ведущий и свою линию) и так далее.

У каждой из этих групп есть свои зоны влияния и за эти зоны ведется постоянная борьба.

Из-за такой междуусобицы фактически сорваны почти все большие политические проекты, которые пытались запустить у Зеленского. Не отправлен в отставку Кличко, не раскулачен Ахметов, не провели досрочные выборы мэров в крупнейших городах.

По большому счету и отсутствие посадок Порошенко и Ко, о чем так много говорят, также является следствием этой проблемы.

Против уголовного преследования экс-президента выступает Запад, который, как писалось выше, обладает значительным влиянием на правительство и силовые структуры. И, опираясь на это лоби, Порошенко и его окружение блокируют уголовные дела против себя и даже переходят иногда в контрнаступение – например, добившись принятия закона об увольнении главы ГБР Трубы.

И это опасная для президента история. Потому что, с одной стороны, он заносит меч. А с другой стороны – не в состоянии его результативно опустить. В итоге, создается конгломерат очень разнородных сил, которые совместно заинтересованы в максимальном ослаблении власти и в развале монобольшинства в Раде – чтоб этот меч уже никогда не опустился, а просто выпал из рук.

И их работа подспудно дает свой эффект, выливаясь в постоянные скандалы внутри "Слуги народа" и президентской команды.

5. Продолжение деградации государства

Следствием всего сказанного выше стало продолжение процесса деградации государственных институтов, которые в последние пять лет находятся в полуразобранном состоянии.

Отсутствие единства внутри власти не дает навести порядок. А продолжение политики скромного роста бюджетных расходов не дает государственным институтам ресурсы для укрепления.

6. Коррупция – роскошь, доступная каждому

Первоначально, от создания монобольшинства ожидали централизации коррупции. То есть, многие думали, что вернутся "старые, добрые" времена Януковича, когда для решения вопроса нужно было зайти в один-два кабинета на Банковой, а не бегать по пяти-шести фракциям и трем-четырем министерствам.

Правда, были еще и романтические ожидания начала реальной борьбы с коррупцией.

Действительность оказалась иной. Коррупция никуда не исчезла. Но при этом, отсутствие единства во власти, помешало ее централизовать.

Зато изменения прошли совсем в другом направлении – удешевления "цены вопроса". Во власть пришло довольно много не очень богатых людей, для которых и 10 000 долларов – огромные деньги.

Как говорят источники внутри госаппарата, на "коррупционном рынке" расценки упали, а перечень предоставляемых услуг, наоборот, увеличился. В первую очередь это касается продажи должностей. Многие представители новой команды ничего не понимают в коррупционных схемах, а потому предпочитают не сами на них садиться, а продавать доступ к ним более опытным товарищам.

Тем более, что постоянные скандалы, которые сопровождаются увольнениями чиновников, исключением из фракции нардепов и другими потрясениями, показывают представителям Зе-команды, что жизнь при власти коротка и может плохо закончиться в любой момент.

7. Развилка для Зе

Из-за курса "Порошенко хард" в социальной-экономической сфере, из-за бардака во власти и отсутствия посадок Порошенко, из-за заиграывания с националистами и радикалами, из-за продолжения коррупции рейтинг Зеленского и падает довольно быстро с начала осени.

За 100 дней Зе-власти он рухнул на 20%. Хотя и по-прежнему держится на достаточно высоком уровне – чуть более 50%.

Но это, пока что, рейтинг ожидания, который может провалиться еще ниже.

Случится это или нет, как вообще будут развиваться события в стране дальше и как сложится политическая судьба самого Зеленского, во-многом, зависит от того, что произойдет в декабре.

Президент стоит на пороге разрешения двух важнейших вопросов.

Первый – это мир на Донбассе. Все что происходило последние месяцы – обмен пленными, разведение войск, возвращение кораблей, это была прилюдия к основному действию, которое начнется на встрече Нормандской четверки в Париже.

Вариантов много. Это может быть просто встреча "не о чем", на которой ничего не решится, а значит война продолжится (что обрушит рейтинг Зеленского). Это может быть встреча с какими-то мелкими шагами навстречу (что уже лучше). И это может быть встреча, на которой согласуют план мирной реинтеграции Донбасса на основе Минских соглашений.

В последнем случае Зеленский получит проблему и возможность.

Проблему – в виде протестов националистов и порохоботов прямо под окнами своего офиса на Банковой и попытки организовать новый Майдан.

Возможность – закончить войну и дать стране импульс к развитию. Перенаправить ресурсы с войны на модернизацию и повышение социальных стандартов. Через восстановление отношений с Россией избавиться от зависимости от Запада и укрепить суверенитет. Получить ресурсы на возрождение крупнейшего промышленного региона – Донбасса, что сам по себе будет означать экономический прорыв. Повысить свой рейтинг, укрепить политические позиции, что позволит более жестко говорить с олигархами (в том числе и с Коломойским).

Ну а с националистами и порохоботами так или иначе, рано или поздно, нужно что-то делать и наводить порядок в стране.

Пока ожидания от встречи противоречивые. С одной стороны, озвученные позиции сторон настолько далеки друг от друга, что о компромиссе говорить сложно. Плюс к тому, у Зе-команды есть очевидный страх перед новым Майданом, которым грозит "партия войны". С другой – заявления советника Зеленского Ермака о готовности выполнить политическую часть Минских соглашений (особый статус, выборы, амнистия, изменения в Конституцию) дают понять, что окно для мира не захлопнулось.

Второй момент – вопрос газа. Здесь, с одной стороны, компромисс более понятен и близок, чем по Донбассу (Украина отказывается от претензий к Газпрому, а Газпром дает долгосрочный контракт на транзит и прямые поставки газа со скидкой). С другой стороны, обвинения в зраде здесь звучат (и будут звучать) не менее громко.

Но если все-таки к компромиссу придут и получится договориться и о транзите, и о дешевом газе, то это будет решением большого числа сложных проблем.

Украинцам могут снизить тарифы на коммунальные услуги, страна избавиться от тотальной зависимости от МВФ, так как улучшит свой платежный баланс.

И наоборот – если договоренности не будут достигнуты и транзит прекратится, то это поставит крест на удешевлении тарифов (их придется со временем вновь повышать) и сделает критической зависимость от МВФ.

Поэтому декабрь будет во-многом судьбоносный. Который и определит курс страны на годы вперед.