Все пропало, мы победили: почему "партия власти" - почти приговор

Украинская политика местами напоминает легендарную игру в мяч у индейских цивилизаций Центральной Америки. Майя (и некоторые другие народы) придавали этой игре глубокий ритуальный смысл. Капитан победившей команды становился значимой фигурой не только в глазах публики, но и в глазах духов, повелевающих стихиями и народным хозяйством, а потому после победы его полагалось принести в жертву. К чемпионскому титулу прилагалось вскрытие грудной клетки ритуальным каменным ножом и несравненное право умереть на жреческом алтаре. Пишет Лига.

Правда, некоторые исследователи считают, что жестокость тогдашних спортивных обычаев сильно преувеличена не в меру бурным воображением европейцев. Но другие, напротив, допускают, что в жертву приносился не только капитан, но и вся победившая команда. Что, в общем, логично – духи же не дураки, они же понимают, что без команды ни один капитан победить бы не сумел.

Но пока историки спорят, что было, а чего не было, украинцы привычно (и даже с некоторой скукой) наблюдают, как от политических сил, победивших на выборах несколько лет назад, к началу нового избирательного цикла остаются какие-то жалкие огрызки былого великолепия. В отличие от историков, мы можем непосредственно созерцать все сопутствующие этому ритуалы, даже участовать в них.

Причем как-то даже не особо понятно, – кто, кому и зачем принес этих победителей в жертву, и произошла ли от этого жертвоприношения польза для стихий и народного хозяйства. Но факт есть факт: былые триумфаторы у нас неизменно и неумолимо превращаются в политический вторичный продукт.

Возьмем нынешнюю уходящую натуру, победителей парламентских выборов 2014 года.

Триумф Народного Фронта позволил ему создать и возглавить в Верховной Раде коалицию большинства и получить ключевые министерские посты – включая премьерский. Но триумф начал истончаться и исчезать практически сразу, а уже к началу 2016 года тот же НФ, растерявший былую респектабельность и растративший кредит доверия в ноль (если не в минус), был не в состоянии защитить "своего" премьера от ритуального принесения его в жертву. К выборам 2019 года партия была уже эффективно мертва (при этом, что занимательно, формально оставаясь правящей).

Блок Петра Порошенко на выборах 2014 года пришел вторым, стал сооснователем парламентской коалиции, что давало ему безусловную возможность – с опорой на действующего президента! – добиваться решительных побед (включая не только сферу народного хозяйства, но и, возможно, даже стихии). Рапорты о победах действительно не заставили себя ждать, но почему-то не смогли остановить примерно такое же, как и у Народного Фронта, разложение репутации триумфаторов. В БПП до последнего отказывались в это разложение верить (по рапортам-то все было в шоколаде), пока в 2019 году фантастически очевидное поражение ПП на президентских фактически оставило Б настолько без внятных перспектив на парламентских, что его пришлось срочно перелицовывать в Европейскую Солидарность.

Результаты Самопомощи на выборах 2014 года тоже можно считать крупным успехом, а ее наблюдаемое через пять лет состояние – не менее глубоким провалом.

Из "старых" политических проектов такой провал (пока) не испытали только Батькивщина и Оппоблок.

Оппоблок как аватар покойной Партии регионов громко закопал свою политическую перспективу во время Майдана – во многом из-за клинического идиотизма своего руководства. Верность идеям идиотизма остается одним из важнейших принципов этой фракции, потому что дает ей ту надежную поддержку избирателя, которая у нее сейчас есть – и весьма немаленькая по нашим временам. Но даже будь эта поддержка больше, Оппоблок все равно решительно настроен оставаться в парламенте на дальних скамьях. Партия, к названию которой "оппозиционность" пришита суровым советским стежком, может снова стать правящей только вопреки собственному позиционированию. Какая может быть в правящей коалиции "оппозиционная платформа"? Не смешно же. Если бы Бойко и его номенклатурная взвесь действительно планировали полным членом войти в будущую коалицию, они бы уже сейчас озаботились принципиальным переименованием своей политической силы – и не в туповатое "За життя", а во что-нибудь решительно более респектабельное. Таких попыток, однако, пока нет.

У Батькивщины история другая – здесь идиотизмом не пахнет категорически, здесь все делается очень и очень по уму. На президентских Тимошенко в очередной раз показала себя бойцом высокого класса, техничным и упорным. В том, что взятый ею на вооружение тип популизма в итоге не сработал, легко объяснить тем, что популизм Зеленского оказался качественно иным – значительно более адаптированным к быстро развивающейся медийной среде и, что особенно важно, ориентированным на молодежь. Тимошенко тоже пыталась привлечь молодого избирателя, но отточенные ею приемы срабатывают только на пост-советском менаталитете, а не на молодежном модерне.

Так или иначе, одним из важных факторов удержания Батькивщиной былых популярности и реноме было четко осознанное и тщательно спланированное пребывание в парламентской оппозиции.

Умный политик ясно понимает, что именно в оппозиции он, во-первых, способен контролировать политические расклады в парламенте – особенно если "коалиция большинства" на практике не способна принимать вообще никакие законодательные решения без привлечения голосов одной или нескольких оппозиционных фракций. В такой ситуации Тимошенко с ее формально небольшой партийной группой была одним из важнейших игроков в Верховной Раде, имела практическую возможность заблокировать почти любое голосование и активно пользовалась в своих политических интересах этой "золотой акцией".

При этом было еще и "во-вторых" – не менее важное. Как бы ни была влиятельна оппозиция, ответственность за принятие законодательных решений все равно остается на коалиции большинства. На коалиции, из которой Батькивщина вышла, как только стало ясно, что дальнейшее пребывание в ней приведет всех ее участников к глубокому стратегическому проигрышу – причем во многом из-за постоянного пренебрежения ответственностью.

Именна эта ответственность репутационно "взрывается" каждый раз, когда Верховная Рада оказывается не в состоянии принять какое-то важное для общества решение – или принимает его с очевидными и отвратительными ухищрениями, попутно испортив конъюнктурными поправками и вызвав очередной скандал. Именно эта ответственность делает для участников коалиции законодательную работу настоящим "минным полем", по которому нужно ходить исключительно осторожно, предельно аккуратно и максимально продуманно.

Ни у Народного Фронта, ни у БПП, как показали итоги уходящей каденции, понимания этой опасности (и, возможно, вообще понимания ответственности) не было. Отдельные исключения не в счет (и эти исключения уже сейчас переходят в другие политические проекты). Именно из-за непонимания природы этой ответственности многочисленные и частые "подрывы" фракций коалиции и привели их к нынешнему унылому состоянию.

Но что будет, когда после парламентских выборов в Верховной Раде сформируется новая коалиция – по всей видимости, из новых фракций?

С огромной вероятностью мы увидим повторение той же самой картины. В отличие от спинномозгового Оппоблока, рациональная и прагматичная Батькивщина с готовностью впишется в коалицию. Особенно если коалиция сможет оказаться достаточно сильной и эффективной даже без "команды Ти". В этом случае Юлии Владимировне гораздо выгоднее будет держаться с большинством – пусть даже с "особым мнением" по ряду принципиальных для нее (точнее, для ее традиционного избирателя) вопросов.

сли же (или когда) коалиция покажет себя слабой и неэффективной, Батькивщина с привычной готовностью предоставит "фракциям большинства" полную свободу нести ответственность за провалы и бегать по парламентскому "минному полю" – но уже без нее.

В отличие от политически зеленых (извините, Владимир Александрович) и неисправимо архаичных (тут список из множества фамилий) политиков, Тимошенко достаточно умна, чтобы понимать: победа на выборах – это вовсе не сорванный банк. Это лишь возможность попасть на удобное место за игровым столом. А какие карты к тебе придут и сумеешь ли ты с этими картами добиться настоящего выигрыша – это совсем другой вопрос.

Петр Алексеевич вот не сумел. Да и до него тоже хватало игроков, которые в эйфории от "мы победили" оказывались не способны понять, что для них, в сущности, одновременно с этой победой – все пропало.

Что турнир закончен, победитель объявлен, перед ним лестница ввысь – до самой площадки, на которой команду победителей и ее капитана ждут алтарь и улыбчивый жрец с каменным ножом.