Зачем украинцам русский мат?

Вы заметили, как с началом войны изменилась речь украинцев? Как повсеместно начали употребляться матерные слова, на которые общество ранее накладывало табу? 

Мат прочно вошел в нашу жизнь, переместился с улицы в публичную сферу, и теперь даже интеллигентные люди в разговоре могут ввернуть такое словечко, которое еще недавно они могли произносить разве что мысленно. 

Понятно, что если негативные эмоции зашкаливают, то очень трудно подбирать слова. Когда над головами летят ракеты, гибнут люди, разрушаются города и села, то как обойтись без мата?

Так же родилась и ставшая знаменитой фраза про русский корабль, который был послан на… Ну, вы помните. Ее автор – украинский пограничник на острове Змеиный. Таким образом, он отреагировал на предложение противника сдаться. 

Мог ли наш пограничник подобрать другие слова? В той ситуации – вряд ли. Потому что лучше не скажешь.

А что было потом? 

Фразу про русский корабль начали тиражировать все, кому не лень. Ее размещали на билбордах и блок-постах. Соответствующие наклейки красовались на автомобилях и футболках. «Укрпошта» даже выпустила почтовую марку, которая пользовалась бешеной популярностью.

А между тем далеко не все украинцы согласны с тем, чтобы матерные слова входили в повседневный лексикон и стали нормой. Особенно неприятно, когда мат свободно используется в публичной сфере. Ведь, к примеру, фразу про русский корабль на билборде читают не только взрослые. Ее могут читать и первоклашки, которым папы-мамы должны будут затем объяснить, куда именно был послан русский корабль… 

Дети, наряду с взрослыми, также могут слышать эмоциональные спичи некоторых украинских «политологов» на ютуб-каналах, где нередко мат чередуется с «экспертными оценками». Увлеченные пророчеством очередного «политэксперта», папы-мамы не всегда замечают, что в соседней комнате все это слышат и слушают их дети.

Впрочем, подчас «уши вянут» не только у детей. Так и хочется спросить у иного такого «эксперта» (например, у Михаила Чаплыги): «А без мата – можно?». 

Словом, с новомодным увлечением украинцев матерщиной не все так однозначно. 

А какое мнение на сей счет у филологов? 

Журналист «Карачуна» с радостью воспользовался возможностью послушать мнение специалиста – доктора филологических наук, профессора Полтавского национального педагогического университета Николая Степаненко, а также задать ему ряд вопросов о причинах нашей нынешней языковой «замусоренности», проникновения мата во все сферы жизни.

Николай Степаненко: «В языке нет ничего лишнего»

В любом языке есть отдельный сегмент – это ругательная, брутальная, табуированная лексика. Причем, в каждом этническом сообществе есть свои маркеры языкового табуирования. Таким табу для украинцев всегда было использование матерных слов и выражений в публичной сфере.

Но 24 февраля РФ напала на Украину. Началась война. Она создала колоссальное эмоциональное напряжение для людей, которое может проявляться в разных формах. В том числе – через использование матерных выражений. Это своеобразная реакция человека на вызовы, связанные с войной. 

Как и любая агрессия, российско-украинская война породила новые языковые маркеры. Родилась фраза «Русский военный корабль, иди на…». 

Как ее оценивать, с точки зрения языка – это норма или элемент языкового табу? 

Мой ответ однозначный: это языковый маркер нынешней военно-политической ситуации. Это средство вербализации эмоционального состояния целого народа, который защищает свою землю от агрессора. Языковеды считают, что вышеупомянутая фраза – это ситуативно маркированная анормативность. 

Естественно, это выражение привлекло внимание огромного количества украинцев. Люди отошли от табуирования и «пустили» фразу в общественный обиход.

Впрочем, ничего страшного в слове «х#й» нет. Этимология этого слова идет от тюрских языков и означает «хвойный отросток». Точно так же, как и название женского полового органа: щель, из которой течет вода. Кстати, у болгар есть гора, которая так и называется – Пыздышная. У болгар это нормативное слово. А у нас – табуированное. 

- Откуда возникли матерные слова? Например, самое распространенное выражение «... твою мать»?

- Когда-то был полигамный брак. То есть, любой мужчина вступал в половые отношения с любой женщиной. Она рожала ребенка и не знала, кто его потенциальный отец. Мужчина шел по улице и, увидев ребенка, говорил: «Я … твою мать». То есть, я – потенциально – твой отец. Это была даже своеобразная форма … приветствия.

Когда брак стал моногамным, и прежние половые отношения были запрещены, язык отреагировал на это соответствующим образом: перенес данное выражение в сферу языкового табуирования. 

- Сегодня у нас, как в том анекдоте: «Мы не материмся. Мы на нем разговариваем…». Даже появилось какое-то бравирование матерщиной. Понятна эмоциональная природа выражения «Русский военный корабль, иди на...». Но так его растиражировать в публичной сфере! Нужно ли? 

– Согласен: мы чрезмерно визуализировали и актуализировали это выражение. Этого, возможно, делать было не нужно. Особенно, когда нередко оно писалось с грамматической ошибкой: «на х#й… – раздельно. Правильно писать (посылать) слитно.

Данное выражение – это не эстетичная языковая норма. Но возникла она не на голом месте. 

Кстати, общественное внимание к этому выражению уже снижается. Уверен: его иллюстрационные, трансляционные моменты вскоре исчезнут. Но как атрибут войны, как маркер эмоционального состояния народа, это явление останется. 

- Правильно ли, что политика иногда «вмешивается» в орфографию?

- Та же природа и у других нынешних языковых «отклонений». Например, мы сегодня пишем с маленькой буквы слово «россия», чтобы унизить государство-агрессора. В данном случае, это абсолютно справедливое наше украинское измерение. Да, это анормативное явление. Но таков общественный вызов. Это наш протест против агрессора.

Мы сегодня говорим-пишем «на россии». Таким образом, мы отвечаем на российский вариант выражения «на Украине», хотя по всем правилам орфографии правильно говорить-писать «в Украине».

На первый взгляд, могло показаться, что ситуация, когда украинский дипломат на весь мир заявил «Путин – #уйло», тоже выходит за рамки языкового приличия. Но затем миллионы людей громко пели, скандировали эту фразу. И спасибо Андрею Дещице, что #уйла он назвал #уйлом. 

- Существует мнение, что мат пришел к нам от россиян. Так ли это?

- Трудно сказать. К ним тоже мат пришел от других народов. А вот сама матерная манера общения, действительно, насаждалась россиянами. 

В языческие времена мата, как такового, не было. И когда возникло христианство, оно ставило препоны на пути распространения матерщины. 

Если кого-то глубже интересует эта тема, можно почитать книжечку под названием «Похабен ли русский мат?». Она есть в интернете. 

- Алексей Арестович в интервью Марку Фейгину нередко употребляет матерные слова. Как к этому относиться?

- Это бравирование матерщиной, оно выглядит абсолютно не эстетично. Этот «военный сказочник» уже давно раздражает многих украинцев. И не только из-за использования мата. 

Проблема еще и в том, что в Украине подобный «базар» никто не фильтрует. 

Например, во Франции подобное просто невозможно! Там есть государственный орган, который отслеживает культуру языка. За употребление заимствованных слов французов ждут серьезные штрафы. Исключением являются лишь слова, у которых отсутствуют французские языковые аналоги. Например, слово «галушка» вы не переведете ни на один язык…