Стали бездомными из-за войны: как переселенцы из Донбасса решают жилищные проблемы

Фото из чата жителей БогородичногоРоссийско-украинская война заставила покинуть родные дома миллионы украинцев. Почти все из них, когда эвакуировались, думали, что уезжают из дома временно. Но война длится почти год. Враг продолжает разрушать украинские города и села. В результате сотни тысяч украинцев потеряли жилье и, по сути, стали бездомными.

После 24 февраля 2022 года украинцы разъехались по всему миру. Кто-то снимает жилье в более-менее безопасных регионах Украины, кого-то приютили друзья-знакомые или благотворители (в том числе – зарубежные).

Но каждый из вынужденных переселенцев хорошо понимает: их нынешнее жилье – временное. А, значит, могут так сложиться обстоятельства, что придется снова искать жилье. И снова – временное.

Потому что даже после деоккупации населенных пунктов, и при условии, что дом или квартира чудом уцелели во время боевых действий, многие из их владельцев не спешат возвращаться домой. Люди ожидают того счастливого времени, когда возвращение в родной дом будет безопасным.

«У нас было двадцать минут, чтобы собрать вещи»

Многие жители Донецкой области за последнее десятилетие во второй раз сталкиваются с так называемым «русским миром». Но тогда, в 2014 году, военная ситуация в северном регионе Донбасса относительно быстро повернула на мирную жизнь.

Через восемь лет границы Украины прорвала путинская орда. Но блицкриг россиян провалился. Вскоре началось освобождение оккупированных территорий.

Но, к сожалению, даже после деоккупации украинских городов и сел сложно вернуть на эти территории нормальную мирную жизнь.

Рассказывает житель города Лиман Николай Пасечник:

- После освобождения Лимана прошло несколько месяцев, но о возвращении домой мы пока только мечтаем. Находиться там небезопасно. В настоящее время линия фронта от города – в двух десятках километров. Россияне регулярно обстреливают Лиман. Есть погибшие и раненые, пострадавшие уже после освобождения города.

В нашу пятиэтажку дважды были прилеты. В каком состоянии находится сейчас наша квартира – точно не известно. Надеюсь, конечно, что дом не разобьют, но пока агрессор продвигается к Лиману. Россияне снова обстреливают город из ствольной артиллерии. Так что о скором возвращении домой нечего и думать.

Не хочу снова рисковать жизнью, потому что хорошо помню, как мы с женой эвакуировались из города. Мы тогда явно «засиделись»: оккупанты подошли к Лиману, город находился под постоянным огнем врага. На сбор вещей волонтеры нам дали двадцать минут. Тогда в Лимане был настоящий ад. И все же нам удалось эвакуироваться.

Теперь у нас есть «второй паспорт»: справка внутренне перемещенного лица. Живем с женой в селе под Киевом. Нам повезло: нашлись люди, которые дали временное жилье. Хозяева дома – люди состоятельные, часто уезжают в длительные командировки. Поэтому мои нынешние обязанности – вести хозяйство, ухаживать за домом.

Топить печь дровами – занятие для нас не новое. В селе возле Лимана, у нас был небольшой дачный дом. Выращивал «на даче» картошку: для себя и, конечно, на продажу. Это был такой у меня «бизнес пенсионера»…

Хороши были и усадьба, и дом, ухоженные! Были… Пока село не оккупировали россияне. Прошлым летом в нашем доме «хозяйничали» танкисты-буряты.

Очень хочу, чтобы моя квартира в Лимане уцелела. Но еще больше – чтобы над административным зданием в Лимане всегда развевался украинский флаг. Я не представляю себе жизни в оккупированном городе.

Иначе – какие у нас с женой перспективы? Приобрести жилье (даже где-то в селе) в «тыловых» регионах Украины мы уже не сможем: пенсий на первоочередные нужды едва хватает. Что тогда остается – надеяться на помощь детей? Наверное. Не будем же мы бесконечно по чужим углам скитаться.

Но скажу честно: не хочу думать о худших вариантах. Лучше быть оптимистом!

В разрушенном селе Богородичное зимуют десять семей

Впрочем, есть на Донетчине еще большие оптимисты. Это пять семей из села Богородичное Краматорского района, которые сейчас зимуют в своих родных домах.

Это просто невероятно! Ведь Богородичное – село, в котором, как известно, на протяжении прошлого лета шли ожесточенные бои. В результате здесь не осталось ни одного уцелевшего дома! В селе нет электричества, почти нет связи. Там нет ничего!

Но десяток жителей села настолько были рады возможности вернуться домой после освобождения Богородичного, что решили не ждать весны и тепла. Они отремонтировали, как смогли, свои дома, и теперь живут дома!

Об этом журналисту "Карачуна" рассказал староста Долинского старостинского округа Сергей Багрий.

– Как же они там живут? – спрашиваю у старосты. – Где берут продукты? Как можно жить вообще без электричества?

- Продукты регулярно привозят волонтеры. Помогают и украинские военные. Конечно, большинство разбитых домов в Богородичном не подлежат восстановлению. Но некоторые дома получили частичные повреждения. К примеру, у кого-то пострадала крыша дома. Люди подремонтировали ее и живут. Они считают, что лучше дома, чем по чужим углам.

Кстати, Святогорская лавра тоже начала выполнять ремонтно-восстановительные работы на территории богородичанского храма «Всех скорбных радостей».

Война «расселила» людей по подвалам

Волонтеры или украинские защитники Бахмута периодически выкладывают в Ютуб небольшие видео из этого города-крепости. Когда просматриваешь эти документальные кадры, на которых запечатлены разбитые дома, не верится, что в Бахмуте до сих пор живут мирные жители. (Кстати, по информации "Карачуна", в городе также находится и городской голова Алексей Рева).

Как можно жить в аду? Почему несколько тысяч жителей Бахмута не эвакуируются? Какой смысл подвергать себя смертельному риску и жить, в сущности, на линии фронта?

Об этом журналист «Карачуна» расспрашивал у жителя Бахмута Виктора Герасимова, который эвакуировался из города в конце октября.

– Главная причина отказа от эвакуации – имущественная, – рассказывает Виктор Васильевич. – Люди охраняют свои квартиры и дома. Не хотят терять свое имущество, боятся, что его растащут. Живут без света, воды, газа, канализации.

Конечно, все они понимают, какая им грозит опасность. Поэтому, начиная с прошлой осени, Бахмут живет в подвалах. Там люди обустроили себе спальные места, сделали запасы воды и продуктов, установили буржуйки, наносили дров.

Еду мы готовили на костре во дворе нашей девятиэтажки, недалеко от подъезда. Потому что уже хорошо усвоили одно из правил выживания: после того, как послышался свист мины, у нас есть около пяти секунд, чтобы забежать в подъезд. И уж там слышим, как разлетаются и бьют по стенам осколки.

В конце октября ситуация в городе стала невыносимой. Интенсивность обстрелов была такой, что мы поняли: нужно эвакуироваться. К тому же очень донимал холод, который мы с нашими хроническими болезнями пережить не смогли бы. Поэтому наши взрослые дочери, которые со своими семьями выехали из Бахмута вовремя, настаивали на немедленной эвакуации.

В квартирах дочерей уцелели только стены. В мой дом тоже было несколько прилетов. 

Мы стали, в сущности, бездомными.

Сейчас с женой арендуем однокомнатную квартиру в небольшом городке в Киевской области. Сколько времени будем арендовать? Надеюсь, что украинская армия отбросит россиян подальше от наших границ, и тогда можно будет вернуться в родной дом. Пусть «израненный», пусть сначала без привычных удобств, но свой!

По чужим углам – до конца дней?

Общаясь с «друзьями по несчастью», не раз приходилось слышать от них горькие слова: «Наше жилье разрушено. Денег на приобретение квартиры или дома нет, так что придется до конца своих дней арендовать какое-то жилье».

Определенная правда в этих словах, конечно, есть. Ведь многие украинцы, которые выехали с оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей еще в 2014-2015 годах, до сих пор живут в арендованном жилье. Это, как правило, семьи с низким уровнем доходов или пенсионеры.

Вместе с тем есть немало вынужденных переселенцев, которые после известных событий 2014 года приобрели жилье в разных регионах Украины. Конечно, каждый из них испытал серьезную моральную травму от потери имущества и жилья. Но теперь они на личном примере убедились в справедливости изречения: любое имущество – наживное!

Именно по такому принципу живет сегодня экономически активная часть внутренне перемещенных лиц, которые либо уже потеряли в результате военных действий свое жилье, либо морально готовы к такой потере. Конечно, они рассчитывают, прежде всего, на помощь от государства в виде льготных банковских кредитов на строительство или приобретение жилья.

Кстати, десятки тысяч ВПЛ уже подали заявки на участие в государственной программе «Доступная ипотека», которая предусматривает возможность получения льготного ипотечного кредита под 3% годовых.

Правда, реально получить такой кредит пока непросто, поскольку желающих – десятки тысяч, а возможности ограничены – правительство ежемесячно отбирает не больше 500 кандидатов.

Также многие украинцы, потерявшие жилье из-за войны, рассчитывают на получение компенсации от государства за разрушенное или поврежденное жилье. Для этого уже сегодня подают соответствующие заявки: онлайн через Дію или непосредственно в органы местной власти. Согласно последним данным, уже подано порядка 325 тысяч заявлений.

К сожалению, юридические вопросы механизма компенсаций за поврежденное или разрушенное жилье до сих пор не урегулированы законом. Еще в марте 2022 года в Верховную Раду Украины был подан проект закона, который устанавливал правовые основания для осуществления таких выплат государством. Впоследствии он был принят за основу. На этом все пока и остановилось. Причина понятная: война продолжается, следовательно, вопрос пока не актуален.

У многих украинцев, потерявших из-за войны жилье, есть также надежда на помощь международных благотворительных организаций. В частности, жители городов Донецкой области, чье жилье в 2014 году пострадало от боевых действий, хорошо помнят, как им помогали ремонтировать их поврежденные дома и квартиры.

Но все понимают: для того чтобы ремонтировать, строить, восстанавливать жилье, нужно, чтобы закончилась война.